Он открыл САМОЕ Длинное ОЗЕРО АФРИКИ, изучал ЯЗЫК ОБЕЗЬЯН и основал ТАЙНОЕ ОБЩЕСТВО «КАМАШАСТРА», чтобы продавать порнушку в викторианской Англии.
«Мужчина, хорошо разбирающийся в любви, - писал этот матерый человечище - ,способен распознать душу женщины по тому, как она дышит и кричит во время коитуса. Некоторым женщинам хочется, чтобы с ними говорили нежнейшим из голосов, другим нравятся порочные нотки, третьи любят, чтобы их обижали, и так далее. Какие-то женщины в момент наслаждения закрывают глаза и умолкают, другие, наоборот, издают слишком много шума, кто-то вообще теряет сознание. Великое искусство - понять, что доставит им величайшее из удовольствий и что нравится им больше остального».
Можешь удивляться, но эти строки принадлежат не перу сочинителя эротической прозы для журнала «Венерин холмик», а ученому мужу, великому исследователю - этнографу XIX века! Вольнодумства сэра Ричарда Фрэнсиса Бертона хватало на то, чтобы опережать свое время как минимум на век и беззастенчиво проповедовать современникам взгляды, за которые его безоговорочно записали в психи.
Ричард Бертон родился в 1821 году на южном побережье Англии, однако значительную часть детства он провел во французском шато своего отца Джозефа. Одним из самых ярких детских воспоминаний будущего рыцаря похоти стало посещение казни через обезглавливание на гильотине. Казнили женщину, обвиненную в отравлении своей семьи; Ричарда и двух его братьев на шоу привел душка учитель.
Вообще троица юных Бертонов в школьные годы терроризировала всю окрестную малышню. Отца это не беспокоило: он к тому времени с головой ушел в химию и с утра до вечера опытным путем гнал какую-то бесполезную вонючую брагу, которую ошибочно считал лимонной кислотой. Поэтому Ричард продолжал безнаказанно шалить и в школе, и в Лондонском мореходном училище, куда братьев отправили в 1829 году. Там любимым развлечением Ричарда стало вызывать одноклассников на дуэль. За недолгое время обучения он сделал это целых 32 раза, пока, к вящей радости окружающих, его нежданно не свалила корь. Хворь оказалась настолько серьезной, что отцу пришлось забрать Ричарда обратно во Францию и нанять ему частного наставника. Мальчик тому был только рад: родину он ненавидел до колик.
Позднее все семейство переехало в Италию, где отроки довольно быстро и с превеликим интересом освоили искусства потребления опиума, карточных игр, пьянства и прелюбодейства. Все это подростки сообща постигали в Неаполе, и о тех золотых деньках сэр Ричард вспоминал потом с теплотой и отрадой: «Поскольку недостатка в карманных деньгах у нас не было, оргии мы устраивали потрясающие». Когда как-то раз мать случайно прочла адресованное братьям письмо от двух проституток, в котором дамы предлагали повторить «отчаянный загул», отец гнал детей кнутом до самого чердака.
В это же время Ричард замутил интрижку с цыганской девушкой, чтобы выучить «основы их языка». К тому моменту он уже демонстрировал незаурядные способности к лингвистике, освоив помимо родного английского французский, итальянский, латынь и неаполитанский диалект, плюс еще несколько диалектов помельче.
В 1840 году Джозеф отправил старшего сына в Колледж Св. Троицы в Оксфорде в наивной надежде, что человек вроде Ричарда способен стать священником. Оксфордская эпопея нашего героя началась более чем впечатляюще. В первый же учебный день некто из старшекурсников имел наглость посмеяться над немодными густопсовыми усами Ричарда и был за это вызван на поединок. С поединка Ричард вернулся один, демонстративно помахивая раскрасневшимся возбужденным фаллосом. Куда исчез его оппонент, никто так и не понял. В колледже его больше не видели, а Ричарда после того случая прозвали Диком-проказником. (Двоякий смысл прозвища в том, что в английском языке уменьшительно - ласкательное от Richard звучит так же, как и сленговое название пениса).
Учеба в университете Бертона утомляла. Вместо занятий он брал уроки фехтования и самостоятельно осваивал арабский. Его недолгая оксфордская карьера закончилась, когда его вызвали на ковер и стали отчитывать за посещение скачек, которое студентам почему-то было запрещено. Вместо того чтобы раскаяться и пасть ниц, Бертон обвинил профессоров в том, что они относятся к студентам как к малым детям. Видимо, чтобы доказать обратное, те тут же выгнали Ричарда вон. Уезжал он красиво - в двуколке, специально направляя коня на университетские клумбы, дудя в трубу и посылая воздушные поцелуи девушкам - подмастерьям из окрестных лавочек.
Вернувшись в Лондон, Ричард не сказал отцу, что его выгнали, а, наоборот, наврал, что был отпущен пораньше в связи с досрочной сдачей экзаменов. Пана обрадовался и закатил в ознаменование успеха грандиозную пьянку. По иронии судьбы именно на ней всплыла правда; расколовшийся Ричард тут же попал под жестокие жернова родительского гнева. Во искупление грехов Джозеф отправил нерадивого отпрыска в Индию, чтобы тот набирался ума в рядах Национальной бомбейской инфантерии. Было это в 1842 году.
В страну йогов, слонов и диких обезьян Ричард влюбился с первого взгляда, причем во всю сразу - в ее звуки, запахи, культуру и языки. С упоением он бросился изучать хинди, гуджарати, санскрит и панджаби. В национальный колорит он нырнул как в омут, да так и не вынырнул: за проявленные чудеса мимикрии под аборигенов Индостана братья по оружию даже прозвали его Белым Нштером. Как и многие представители колониального корпуса, Белый Ниггер завел себе любовницу из местных и с удовольствием брал у нее уроки восточного секса. Зажигательный и экзотичный, за время пребывания в Индии секс потряс Ричарда больше всего. Радовало его и отношение к эротике в обществе - особенно по контрасту с ее абсурдно-фригидным восприятием в английской (да и вообще западной) традиции. Бертон был убежден, что, игнорируя простейшие сексуальные техники, знакомые каждому индийскому тинейджеру, западный человек лишает себя чуть ли не смысла жизни. Ведь в то время даже констатация очевидного факта, что дама тоже может получать удовольствие от секса, ввергало британское общество в краску; правдоруб же Бертон открыто заявлял, что акт совокупления обоюдно прекрасен как для мужчин, так и для женщин.
В то же самое время он влюбился и в тантрический секс. В его самых ранних записях уже есть способы стимулирования долгоиграющей эрекции, которые он изящно называл «искусством удержания». Согласно Бертону рецепт прост: «избегать мышечных перенапряжений и чем-нибудь занять мозг» например, попить шербета, пожевать бетеля (индийский деликатес, нечто среднее между табаком и очень легким наркотиком) или даже покурить во время секса трубку.
По признанию Ричарда, он был рожден не в свой век. Неуемный аппетит к знаниям сделал его продвинутым среди прочего и в сексе, причем так, что массы догнали его лишь век спустя. Однако, как бы то ни было, он твердо решил просвещать западное общество с помощью эротической литературы. «Европейские новеллисты женят героя с героиней и бросают их аккурат во время свадьбы, сетовал он. А вот восточный рассказчик всегда с помпой проведет вас в спальню невесты и зажигательно, в красках и со смаком расскажет обо всем, что там видит и слышит».
Порнографическая направленность мечтаний как-то сама собой превратила Бертона в самобытного исследователя-этнографа, В 1852 году он. заручившись поддержкой Королевского географического общества и Британской Ост-Индской компании, отправляется в путешествие по Ближнему Востоку. Апогеем этого трипа стало паломничество в Мекку и Медину, запретные для белого человека: сэр Ричард стал первым немусульманином, которому удалось совершить хадж. Для этого он замаскировался под афганского доктора, пережил несколько нападений бандитов и однажды лишь чудом избежал разоблачения, совершив при свидетелях акт мочеиспускания стоя (в традиционном исламском мире это принято было делать на корточках).
К экспедиции Бертон готовился скрупулезно. Вслед за арабским оперативно освоил персидский и дари. Сделал себе обрезание. Прослушал в пустыне у костров тысячи легенд древности, рассказанных аутентичными арабами; львиная доля этих рассказов были выдержками из «Тысячи и одной ночи», с которой Бертон впоследствии познакомится более чем плотно.
В 1857 году, вскоре после смерти своего отца, Бертон был вновь призван Королевским географическим обществом в африканскую экспедицию. Целью ее было найти загадочное «Внутреннее море», о котором рассказывали африканские торговцы и рабовладельцы. Бертон считал, что это какой-то неисследованный участок Нила; на деле же, продравшись сквозь непроходимые африканские джунгли, он вышел к озеру Танганьика - глубочайшему из африканских водоемов и самому большому в мире по протяженности. Как повелось, и эту красоту Ричард увидел первым из европейцев.
В 1861 году он женился на Изабель Арундель, высокодуховной английской красавице «с ярдами золотых волос» и темно-синими глазами. Свадьба включила в себя скромную католическую церемонию в Англии и медовый месяц в Ирландии. Детей чета Бертонов не нажила, но до конца дней своих была счастлива в любви, сохраняя верность чувствам и не ограничивая себя в сексе.
До сих пор в Британии Бертона помнят как человека с совершенно адским внешним видом и незаурядным талантом рассказчика. Британская публика его боготворила, а высшие слои общества в его присутствии всегда чувствовали себя неуютно. Он обзавелся кроткой красавицей женой, но для многих по-прежнему оставался неотесанным дикарем, терроризирующим улицы Оксфорда. Надо сказать, эту свою странную репутацию Ричард с удовольствием поддерживал. Когда священник как-то раз спросил его, случалось ли ему убивать человека, он ответил: «Я премного горд, сэр. тем, что мне случалось нарушать каждую из Десяти заповедей».
В 1872 году он получил назначение в город Триест Австро-Венгерской империи - тихое местечко, где он наконец мог утолить, ни на что не отвлекаясь, свою страсть к написанию приключенческих мемуаров и чтению эротической литературы. Пережив сердечный приступ, он преисполнился еще большей решимости просветить британцев относительно «социальных и сексуальных материй». Его путевые заметки включали в себя не только детализированные описания географии, языков и обычаев аборигенов, но и их сексуальных традиций и техник - вплоть до данных по длине пенисов аборигенов разных племен. Измерения производил сам сэр Ричард Бертон - как говорится, собственноручно. Когда читатели увидели такие детали в опубликованных книгах, многие из них заклеймили Бертона позором.
Впрочем, последнего эта неудача не смутила. Вместе с Форстером Фитцджеральдом Арбутнотом, востоковедом ирландских кровей, он основал Общество «Камашастра» Лондона и Варанаси - полулегальное издательство, пытавшееся издавать переводы древних эротических трактатов. В условиях жестокой цензуры викторианской Англии публикация порнографии была весьма сомнительным бизнесом; но для таких вещей в те времена существовал прочный и крепкий черный рынок.
В 1883 году «Камашастра» опубликовала свою первую книгу «только для приватного обмена» - «Камасутра Ватсаяны» в вольном переводе Бертона. Культовый путеводитель по сексу, которому на тот момент стукнуло 1600 лет, включал такие главы, как «Сексуальный союз», «О жене» и «О чужих женах», Продажи из-под полы пошли на ура - до сих пор «Камасутра» Бертона считается одной из самых популярных англоязычных изданий, проданных пиратским способом. Бертон честно признавался: для того чтобы повторить большинство поз, надо быть гимнастом, но покупаталей это не смущало.
Следующим проектом Бертона стал перевод «Ананды Ранги, или Индийского искусства любви» творения XV века, дававшего читателю подробные рецепты доведения женщины до высшей точки экстаза. «Каким утонченным музыкальным инструментом может быть женщина, если научиться на ней правильно играть! - писал Бертон - Как замечательна ее способность выдавать самые нежные гармонии и самые сложные гаммы! Как божественно наслаждение, которое она может дать!»
Будучи прирожденным рассказчиком, Бертон стал одним из самых популярных баечников своего поколения. Но, пожалуй, апогеем его лингвистических талантов стал перевод «Тысячи и одной ночи» запутанного лабиринта из сексуальных фантазий, похотливых сказочек и оргиастических хроник вперемешку с вполне себе пристойными детскими историями об Аладдине, АлиБабе и сорока разбойниках и Синдбаде-мореходе. Перевести этот фундаментальный труд Бертон пытался еще в 1852 году. Он принципиально решил публиковать «полный неприукрашенный и некастрированный перевод без всяких вольностей». Он определил, что Тысяча и одна ночь» коллективный труд многих авторов, собранный воедино в X веке, притом что самые ранние его главы - такие как «Синдбад-мореход» датируются VIII веком. Несмотря на то что сборник уже переводили на английский в 1796 году, перевод Бертона оказался на несколько порядков сильнее. Даже Аладдин у него шутил по поводу размеров своего члена.
Между 1886 и 1888 годами Бертон перевел последующие шесть томов «Тысячи и одной ночи», вышедших под названием «Следующие ночи», Каждый из томов сопровождался заметками Бертона, к тому моменту ставшими его визитной карточкой. Девственность, инцест, секс с калеками, зоофилия, лесбиянство, обрезание - в них можно было найти все: Бертон был не тем парнем, который оставит неизученной хотя бы одну простынку в чужой постели. В издание он втиснул даже краткую историю изобретения презерватива. Вообще же шокировать собеседников было хобби Ричарда. Мужчины покрывались липким потом, когда он в красках живописал суд над некоей египтянкой - извращенкой, которая убивала своих мужей, с корнем вырывая им яйца. Женщины выпадали в осадок от рассказов об африканских диких обезьянах, которые насилуют женщин, «хотя я так и не понял, могут ли они сделать их постоянными любовницами».
«Тысяча и одна ночь» стала и первым финансовым успехом Бертоновна ней семейство наварило неплохой профит. Сам сэр Ричард на этот счет потом съязвил: «Я метался по миру 47 лет и везде, где только мог, проявил себя с честью. За это я не получил ни единой похвалы, не слышал ни одного «спасибо», не заработал и ломаного гроша. Но вот на старости лет я перевел скабрезную книжицу - и тут же получил 16 000 гиней прибыли! Теперь я наконец знаю вкусы Англии, больше бедствовать нам не придется».
Бертоновская безудержная увлеченность сексом вкупе с антиимпериалистическими настроениями и слоганами типа Go Native порождала ощутимые трения между ним и Викторианской эпохой, в которой он жил. И это несмотря на то, что его достижения в области науки позволили ему стать членом престижного Королевского географического общества, а в 1886 году, к вящему удовольствию Изабель, королева Виктория лично произвела его в рыцари.
Умер Бертон в 1890 году в Триесте от очередного инфаркта. Смерть застала его за работой над переводом «Благоуханного сада», которому так и не суждено было быть опубликованным. Оригинал представляет собой арабский эротический трактат XV века - набор веселых непристойностей, время от времени перемежаемых полезными советами типа «стакан меда с двадцатью миндальными орехами и сотней кедровых зерен - верное средство от импотенции».
Благодарить за это стоит, по-видимому. Изабель, которая вскоре после его смерти с благой, но наивной целью спасти безвозвратно подмоченную репутацию Бертона взяла и сожгла как этот манускрипт, так и все остальные порнорукописи. «С грустью, почтением и благоговейным трепетом, писала она позже,я предавала огню страничку за страничкой, пока все тома не превратились в пепел».
Сэр Ричард похоронен вместе с этой загадочной и противоречивой женщиной в гробнице, стилизованной под бедуинский шатер, в Мортлейке на юго-западе Лондона.
